Не скрою: занесла меня на эту выставку моя неистребимая любовь к Франции. К ее большим и маленьким городам, историческим центрам, всегда ухоженным музеям, комфортным дорогам, виноградникам со старинными шато и еще чему-то неуловимому, что и составляет французский шарм…
И вот в пространстве Арт Мезон 10 февраля открылась выставка «Искусство лиможских эмалей XIX-XX веков» из частного собрания Натальи Карпович. Об искусстве эмали уже писано-переписано немало. В основном это в той или иной степени научные изыскания об истории уникального искусства, которое переживало и упадок, и расцвет и в котором естественно отражались эстетические предпочтения художников, владевших техникой эмали.
Лимож – один из главных мировых центров, в котором мастера в течение столетий создавали эмали, всегда считавшиеся признаком роскоши – недаром их приобретали королевские дома.
Камиль Форе. Лесной пейзаж с домом
Камиль Форе. Русалка
… 13 лет назад по дороге из Парижа в Бордо я с моими французскими друзьями заехала в Художественный музей Лиможа, который еще называют Епархиальным. Мне просто сказали, что в этом музее есть работы Ренуара. Но поразил меня в тот раз отнюдь не Ренуар, а Камиль Форе (1874-1956) и его многочисленные предметы как в стиле модерн, так и в ар-деко. Родом из семьи художников, Форе практически до пятидесяти лет делал вазы и прочие предметы декоративно-прикладного искусства, но настоящий успех пришел к нему после знаменитой выставки современного декоративного и промышленного искусства, которая в 1925 году целых полгода шла в Париже. Среди эмальеров Лиможа Форе реально стал фигурой номер один, открыв свое дело, наняв работников. Его фантазия не имела границ, и, когда публике поднадоел модерн, Форе ринулся искать новые геометрические фигуры и узоры, а также необычные цветовые решения. Он был истинным мастером ар-деко, как, наверное, Шарль Като в керамике. Форе был еще и художником, создавая эмальерные картины. Впрочем, в Лиможе работало немало талантливых эмальеров, которые учились друг у друга. Среди них Пьер Бонно, чей стиль также узнаваем.
И все же есть что-то излишне холодновато-яркое в картинах, которые создают эмальеры. Одно дело – бабочки, цветочки, птички, другое – пейзаж. У многих он при всей яркости безжизненный. Но – не у Форе. Он как-то умел вдохнуть романтику в пейзаж и добивался нужного эффекта. А его «Русалка» и вообще не смотрится как эмалевая картина – в ней проглядывает характер. Сюжеты, конечно, незатейливые, но когда знаешь всю подноготную живописи на эмали, процесс ее создания, где невозможно ошибка, переделка, невольно задаешься вопросом – как они это делали, как?
Пьер Бонно. Женщина в красном покрывале
Пьер Бонно. Пастушок с овечкой
Пьер Бонно. Художник и дама
У Пьера Бонно в замыслах чувствуется некий размах, желание найти новые темы: так появилась «Художник и дама» – возможно, дань уважения Жюлю Гупилю, который любил писать изящных загадочных женщин. И здесь с одной стороны – простая жанровая сценка, но сколько в ней настроения, игривости. Это почти диалог, который можно домысливать, включать воображение. Это вам не речка среди холмов, не идиллический пастушок. Эмальерная живопись хотя и не требует особой выработки сюжета, проработка деталей здесь крайне важна – и в пейзаже, и в портрете, и в жанровых сценках. В противном случае сверкание и выпуклость эмалей может превратиться в голую технику. Впрочем, лиможским художниками сие, видимо, не грозило. И потому их бабочки, парусники, ослики, цветочки, милые сельские домики по сей день привлекают своей красотой, прошедшей такой долгий путь к сердцу современника.
Рене Рестуе. Горожанка с зонтиком
